Окончание
Дирижёрско-хоровая деятельность
       
        Во время моей учёбы в институте я пел в Хоре студентов московских ВУЗов, который был создан при Московской Государственной Консерватории в 1947 году. Первоначальный замысел создания такого хора состоял в том, чтобы дать возможность студентам и аспирантам консерватории осуществлять практику руководства хором. В начале 3-го курса у нас в институте появилось объявления о дополнительном наборе в хор. Аналогичные объявления были развешаны и во многих других  ВУЗах Москвы. Отбор в хор производился довольно строго. Абитуриент ложен был обладать хорошим музыкальным слухом, певческим голосом, знать основы музыкальной грамоты (по меньшей мере. уметь читать ноты), уметь и любить петь. Всеми этими данными я обладал, более того – очень любил петь под собственное сопровождение на гитаре и делал это всегда при любом удобном случае. Словом, был, как говорят, музыкально развитым юношей. Впрочем, эта музыкальность сохраняется во мне в течение всей жизни. В хор меня приняли сразу. Однако, что такое «хоровое пение» в профессиональном понимании, как оказалось, я не представлял совершенно.
        При первой же репетиции и распевке я был ошеломлён звучанием хора, подобным звучанию органа, его гармонией, выразительностью. Позднее меня всегда поражали неограниченные художественные возможности хора, при исполнении произведений различного жанра. С первых же репетиций хора я стал понимать, что хор – это не просто собрание поющих, а что это – живой организм, обладающий огромной выразительностью звучания, подчиняющийся своим законам звукообразования, где каждый хорист обязан соблюдать определённые правила звуковедения, неизменно подчиняя их общим законам хорового пения. Я всем своим существом впитывал эти законы и правила, совсем не подозревая, что мене в будущем придется применить их на собственном опыте руководства хором.  Причастность к хоровому пению, осознание себя частицей этого живого художественного организма - хора - на каждой репетиции и на каждом выступлении приносило мне ощущение огромной радости и счастья.
        Очень скоро хор вышел за рамки любительского и превратился в профессиональный академический коллектив со сложным и интересны репертуаром. Исполнялись произведения разных жанров – от патриотических до народных, классических и оперных хоров. Профессионализм хора достиг таких пределов, что нам стали доступны такие сценические площадки, как сцена Большого зала Московской Государственной Консерватории и даже сцена Концертного зала им. П. И. Чайковского, где хор выступал дважды. Мы - хористы иногда просто собирались дружеской компанией, выезжали на совместные прогулки и… пели, пели, пели… Особенно прекрасными были вечерние, до поздней ночи, прогулки на Воробьёвы (Ленинские) горы, на берегу Москвы-Реки, где вечерняя тихая вода прекрасно резонировала малейшие нюансы исполняемых произведений и, казалось звуки уносились в беспредельную даль, и где наше пение неизменно сопровождалось аплодисментами, собиравшихся вокруг нас толпами, благодарных слушателей – москвичей. С огромным удовлетворением мы после таких прогулок разъезжались по домам и общежитиям на последних троллейбусах или поездах метро по ночной опустевшей и особенно прекрасной в это время суток Москве.
        Основателем хора был, декан дирижёрско-хорового факультета Консерватории профессор Василий Петрович Мухин, но всю филигранную учебную и дирижёрскую работу с хором вела его помощница – преподаватель-хормейстер Елизавета Алексеевна Лобачёва – удивительная женщина, превосходный мастер своего дела, она очень многому нас, хористов, научила.
        После моего окончания института, когда я уже уехал по направлению, как молодой специалист на работу в г. Троицк, осенью 1951 года наш хор, к моему сожалению, уже без меня был представлен на III-м Всемирном Фестивале молодёжи и студентов в Берлине.  А в 1953 году участники хора были представлены на IV-м фестивале в Бухаресте.
        На сайте бывшего участника хора Юрия Найдина (Он тоже окончил СТАНКИН, но на три года позже меня и пел в этом хоре) приведены интересные заметки о хоре с фотографиями Е. А. Лобачёвой и старостой хора Олега Степановского – моего друга, с которым я жил в одной комнате в общежитии института (Его родительский дом был в г. Подольске под Москвой) и которого я и привёл в этот хор. Приводится и репертуар хора того времени: http://oldlikesongs.narod.ru/new/konservatoria.htm
        В репертуар хора входили такие произведения, как хор из 2-го действия оп. П. И. Чайковского «Евгений Онегин», Хор и оп. «Мазепа» - «Нету, нету тут мосточка…», Колыбельная» Иоганнеса Брамса (исполнялась а-kappella), А. Н. Холминов «Хороша ты, Москва» и многие другие.   Большой популярностью    пользовался  в исполнении      хора      вальс   М. А.  Кюсса «Амурские волны». Сохранилась аудиозапись этого исполнения, которую Ю. Найдин разместил в интернете и которую можно послушать, щёлкнув ссылку. (После перехода "по внешней ссылке" в нижнем левом углу экрана откроется ссылка медиаплейера, на которую щёлкнуть):  http://oldlikesongs.narod.ru/new/songs/ … udent.mpga .
        К сожалению, в то время государством было запрещено исполнение духовной музыки, в результате чего хор был лишен возможности исполнять произведения величайшего духовного наследия русских композиторов – Чеснокова, Рахманинова, Римского-Корсакова и других… (Какая глупость!)
        Увлечение хоровым пением сохранилось у меня навсегда, поэтому и моя дирижёрско-хоровая деятельность, как любителя-полупрофессионала сопровождала меня на протяжении многих лет моей трудовой жизни.
        С самого начала моей трудовой деятельности на Троицком Станкоремонтном Заводе в г. Троицк я организовал женский хор (Мужчины завода до определённого времени почему-то не пожелали принять в хоре участия.) Репетиции проводились в заводском клубе, а аккомпанировал хору прекрасный баянист из общества слепых г. Троицка Петр Матвеевич Вяземский, естественно – слепой, очень чувствительный, музыкальный и академичный. С ним очень было легко работать. Несмотря на то, что он аккомпанировал на слух, он очень тонко чувствовал и безукоризненно воспроизводил гармонию произведения. Хор выступал в заводском клубе и на других площадках города. Однажды, на «День Авиации» хор попросили выступить в воинской части Авиаполка, базирующегося в пригороде Троицка. После выступления возникла идея пополнить хор мужскими голосами из числа военнослужащих полка. Командование полка согласилось, а молодые ребята-лётчики с превеликим удовольствием откликнулись на эту идею. Ведь два раза в неделю они получали «увольнительную», да ещё и с пребыванием в женском коллективе. Идея, естественно, пришлась по душе и женскому персоналу… Условие командования было таковым, что хор должен был на всех праздниках выступать в клубе полка. Мы, конечно, согласились. Пришлось учинить строгий отбор по музыкальной пригодности, т. к. желающих было значительно больше чем требовалось, тем более, что после этого в хор потянулись и некоторые мужчины с завода. В репертуар хора, соответственно, были включены и песни о советской авиации и о лётчиках. Один раз хор был приглашен в областную радиостудию в Челябинск для выступления по радио. 
        После переезда в г, Балхаш и с началом работы на БГМК, я узнал, что во Дворце Культуры Металлургов нет хора, из-за отсутствия руководителя. Я предложил свои услуги, и меня приняли по совместительству на должность хормейстера. Условия для работы были превосходные: для репетиций хора была специально выделена огромная светлая комната на 3-м этаже в торцевой части левого крыла Дворца. В комнате был установлен рояль. В цехах были вывешены объявления о наборе в хор. И очень скоро люди стали приходить на прослушивание. Пианистка Нина Андреевна Пушкова была принята на должность концертмейстера. Она была очень чутким и внимательным музыкантом, прекрасно аккомпанировала и очень помогала мне в работе с хором. При отборе будущих хористов основное внимание я уделял наличию музыкального слуха и любви к пению. Основной состав хора представляла молодёжь из рабочей среды, но записались в хор и ИТР – люди среднего и, даже, пожилого возраста – пенсионеры, пришедшие из города. В хор было набрано, примерно, 50 человек. В основном, это были любители, многие из которых в последствии стали большими энтузиастами хорового пения. Я понимал, что все произведения мне придётся с будущим хором разучивать на слух, т. к. чтением нот владели только единицы. Для репертуара хора я использовал, в основном, мой репертуарный багаж из московского хора. У меня бережно хранились все партитуры этого хора. С самого начала мне хотелось создать во Дворце Культуры хор, который обладал бы оптимальной выразительностью в категории самодеятельных хоров. Именно таким хором был бы четырёхголосный смешанный хор, и я чувствовал в себе уверенность, что смогу такой хор создать. Я начал с произведений двухголосых, постепенно усложняя репертуар и постепенно добился гармоничного звучания хора в произведениях с четырьмя голосами.
        С хором мы разучивали произведения очень разные: патриотические песни (А. Н. Холминов, «Хороша ты – Москва.»; Е. Г. Брусиловский, «Песня о Балхаше» исполнялась на казахском языке), народные песни (Чешская нар. Песня «Анечка, душечка»), хоры их опер (П. И. Чайковский. Хор из оп. «Мазепа» «Нету, нету тут мосточка…»), классические произведения (Johannes Brahms, «Колыбельная» исполнялась «a capрella»), и другие. Каждая репетиция начиналась с 15-минутной распевки, где я применял специальные упражнения для усвоения основных навыков звуковедения при хоровом пении: правильного певческого дыхания, в т. ч., т. н.  «цепного дыхания», умению во время пения слушать звучание парнёров своей партии («по горизонтали») и соседних партий («по вертикали»), слитности голосов по силе звучания и по тембру, точного интонирования, приёму «канона», музыкальной артикуляции, дикции, внимания к жесту дирижёра и т. д. Эти же навыки мы постигали и закрепляли во время разучивания произведений. Хористы проявляли живой интерес к занятиям хора. Я чувствовал, что они работают с большим вниманием и энтузиазмом. и это придавало мне уверенность в работе с хором.
        Хор выступал на всех городских и заводских торжественных мероприятиях, проводившихся во Дворце Культуры, на открытой площадке в Парке ХХХ-летя Комсомола, и дважды выезжал на выступления в Коунрад. Выступления хора пользовались неизменным успехом.
        При хоре был создан мужской вокальный квартет, в который вместе с автором этих строк вошли хористы: Роберт Малинский – инженер-обогатитель, молодой специалист из Москвы (Кстати, Роберт тоже пел в Москве в том же хоре студентов, но уже после меня.), Пётр Солдатов – рабочий завода и Геннадий Авдеев – рабочий завода. Это были очень музыкальные ребята, большие любители пения с неиссякаемой работоспособностью. Мы часто, в любое свободное время, собирались вместе и репетировали, репетировали…  В 1957 году наш квартет был представлен от г. Балхаша и от Казахстана на VI-м Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Москве. В статье «Л. Мильтер. Р. Малинский. ЧЕРЕЗ 5 ФЕСТИВАЛЕЙ» (См. Оглавление на моей АВТОРСКОЙ СТРАНИЦЕ.) мы с Робертом подробно рассказали об этом фестивале.
        При поступлении на работу в институт КАЗГИПРОНИИХИММАШ  в Алма-Ате, я тоже создал в институте четырёхголосный смешанный хор, который выступал на институтских вечерах и на других площадках города. На городском смотре самодеятельных хоровых коллективов в 1964 году хор института занял 2-е место после хора завода АЗТМ.
        Свою деятельность в качестве хорового дирижёра я закончил в 1969 году, при переходе на работу в трест КАЗЦВЕТМЕТРЕМОНТ. Однако любовь к хоровому пению не утрачена на протяжении всей жизни.

Послесловие

        Моя производственная деятельность не представляет целостной картины последовательного и планомерного продвижения по служебной лестнице к достижению определённого карьерного роста. Я никогда не думал о карьере, но всегда брался только за то дело, которое соответствовало моим знаниям и моей квалификации. В моё время карьерный рост очень зависел от членства в КПСС, в которой я не состоял (Здесь уместно заметить, что я был единственным беспартийным начальником отдела в составе треста.). Кроме того, объективные жизненные обстоятельства, заставляли меня нередко менять место работы. Тем не менее, я считаю себя состоявшимся инженером и человеком, поскольку, где бы я ни работал, я всегда трудился плодотворно, с большой отдачей, осуществил много интересных, нужных проектов и замыслов, всегда чувствовал себя востребованным, и всегда был, как говорят, на своём месте.
        В своей производственной деятельности мне приходилось часто ездить в командировки, география которых распространялась по всему Союзу и включала многие десятки городов и посёлков, приходилось встречаться и контактировать со множеством людей различных профессий и должностей – простых рабочих разных квалификаций; бригадиров и мастеров; инженеров, техников и руководителей производства; инженеров и техников-конструкторов разных квалификаций; работников научных учреждений, ученых разных степеней научных званий – от аспирантов и кандидатов наук до академиков. Естественно, работать приходилось в тесной связи и с партийными и профсоюзными функционерами – время было такое. Могу с удовлетворением отметить, что моё общение с людьми всегда сопровождалось рабочей обстановкой, взаимопониманием, искренней взаимопомощью и поддержкой людей. Многие специалисты различных учреждений отрасли, как из Алма-Аты так и из других городов СССР, обращались и ко мне за помощью, за консультациям в решении различных производственных вопросов, за чертежами.
        К сожалению, годы безжалостно стёрли из памяти многие имена дорогих мне коллег. Но я им всем очень благодарен за то, что они были рядом, или прошли через моё мировосприятие, за помощь и поддержку, без которой я бы не смог состояться, как специалист.
        Были на моём пути и завистники, и недоброжелатели, и партийные функционеры, старавшиеся, как говорят, «поставить палки в колёса». А как же без них?! Пусть Бог им будет судья.
        Здесь в Германии мне, к сожалению, работать не пришлось. Сюда я приехал в 1994 году, когда мне было уже 66. Мне даже интеграционные курсы языка не дали из-за возраста - пришлось перебиваться платными и не очень интенсивными и изучать самостоятельно. О работе и говорить не приходится. И, хотя я был ещё полон сил и энергии, в то время здесь была большая безработица, и коренные жители, буквально, толпами ходили в поисках работы. Что уж говорить об эмигрантах, не знающих языка…
Используя свой багаж знаний и умений, стараюсь самосовершенствоваться: овладеваю интернетом, пишу мемуары, осваиваю компьютерную технику, занимаюсь спортом и т. д.  Словом, жизнь продолжается! «Я люблю тебя, ЖИЗНЬ!»

Май 2014 г.

Отредактировано lev milter (01.08.2015 21:21:22)